Примечание Aum News: Эта статья была опубликована в одном из самых респектабельных журналов США – Нью Йоркер Мэгэзин одним из очень известных журналистов и произвела эффект разорвавшейся бомбы, она стала наиболее обсуждаемой статьей в США за последнее время. Статья вызвала и шквал критики: разве можно публично говорить читателям о том, что нас ждет климатический апокалипсис? Мы предлагаем вашему вниманию русский перевод статьи, которая буквально взбудоражила всю Америку.
Приближается климатический апокалипсис. Чтобы к нему подготовиться мы должны признать, что предотвратить его невозможно.
«Надежда безгранична», - говорит Кафка, - «но только не для нас». Это весьма загадочная эпиграмма автора, чьи персонажи стремятся к якобы достижимым целям и, к сожалению, никогда не могут их достичь. В нашем быстро меняющимся мире мне иногда кажется, что верно как раз обратное утверждение: надеяться можно только на нас самих.
Я говорю, конечно, об изменении климата. Борьба за сокращение глобальных выбросов углекислого газа и предотвращение таяния ледников на планете напоминает рассказ Кафки. Цель была ясна вот уже в течение тридцати лет, и, несмотря на серьезные усилия, мы практически не продвинулись к ее достижению. Сегодня научные доказательства неопровержимы. Если вы моложе шестидесяти, у вас есть все шансы стать свидетелем кардинальной дестабилизации жизни на Земле: массовых неурожаев, апокалиптических пожаров, разрушающейся экономики, эпических наводнений, сотен миллионов беженцев, покидающих районы, ставшие необитаемыми из-за сильной жары или постоянной засухи. Если вам меньше тридцати, то вы гарантированно станете свидетелем вышеописанного.
Если вы беспокоитесь о планете, а также о людях и животных, на ней живущих, то есть всего два вывода которые вы можете сделать. Вы можете либо продолжать надеяться, что катастрофу можно предотвратить, либо чувствовать себя еще более расстроенным или взбешенным отсутствием каких-либо мер по ее предотвращению. Или вы можете принять это как данное и начать переосмысливать, что для вас значит само понятие «надежда».
Но одной надежды по-прежнему недостаточно. Вряд ли проходит день чтобы я не читал о том, что пришло время «засучить рукава» и «спасти планету», что проблема изменения климата может быть «решена», если мы применим нашу коллективную волю и усилия. Впервые это сообщение прозвучало в 1988 году, когда наука доказала: за последние два десятилетия мы выбросили в атмосферу столько углекислого газа, сколько за два предыдущих столетия.
Психологически такое отрицание имеет смысл. Несмотря на холодящий сердце факт, что я скоро умру, я живу настоящим, а не будущим. Учитывая выбор между тревожной абстракцией (смерть) и обнадеживающим доказательством моего существования (завтрак!), мой разум предпочитает сосредоточиться на последнем. Планета все еще на удивление нетронутая, и вроде бы в основном «работает» без сбоев: происходит смена времен года, проводятся выборы, выходят новые комедии и телесериалы – и ее грядущее разрушение куда сложнее представить, чем даже свою грядущую смерть. Все другие виды апокалипсиса, будь то христианский, термоядерный или астероидный, по крайней мере, мгновенны: в один момент мир существует, а в следующий миг он исчез навсегда.
Климатический апокалипсис, напротив, растянут во времени. Он принимает форму все более и более серьезных кризисов, которые будут хаотично нарастать до тех пор, пока цивилизация наконец не рухнет. Все станет очень, очень плохо, но, возможно, это наступит не слишком быстро, а может быть, не для всех. Возможно, не для меня.
Некоторое отрицание изменения климата, однако, является преднамеренным. Это позиция Республиканской партии США в области климата хорошо известна, но отрицание укоренилось и в прогрессивной политике, или, по крайней мере, в ее риторике. «Новый Зеленый Курс» (план реструктуризации американского общества в соответствии с требованиями экологии – прим. переводчика) по-прежнему рассматривается как наш последний шанс предотвратить катастрофу и спасти планету с помощью реализации гигантских проектов в области возобновляемых источников энергии. Многие из политических групп, которые поддерживают эти предложения, используют термин «прекращение» изменения климата или, как минимум, считают, что еще есть время для его предотвращения. В отличие от политических правых, левые гордятся тем, что слушают ученых-климатологов, которые действительно допускают, что эта катастрофа теоретически предотвратима. Но не все, кажется, внимательно слушают. Упор делается на слово «теоретически».
Наша атмосфера и океаны могут поглотить только ограниченные объемы тепла до того, как изменение климата, усиленное различными петлями обратной связи, полностью выйдет из-под контроля. Текущий консенсус среди ученых и политиков заключается в том, что как только мы пройдем эту точку невозврата, в случае если глобальная средняя температура поднимется более чем на два градуса Цельсия (возможно, немного больше, но, возможно, и немного меньше). I.P.C.C. (МГЭИК) – Межправительственная группа экспертов по изменению климата ООН – говорит о том, что увеличение температуры необходимо ограничить менее чем двумя градусами. В течение следующих трех десятилетий мы должны приблизиться к нулевым уровням выбросов углекислого газа в глобальном масштабе.
Это, по крайней мере, очень непростая задача. И это при условии, что вы доверяете расчетам I.P.C.C. (МГЭИК). Новое исследование, опубликованое в прошлом месяце в журнале Scientific American, показывает, что климатологи, далеко не преувеличивая угрозу изменения климата, недооценили ее темпы и серьезность. Для прогнозирования повышения глобальной средней температуры ученые полагаются на сложное атмосферное моделирование. Они берут множество переменных и «скармливают» их суперкомпьютерам, чтобы сгенерировать, скажем, десять тысяч различных симуляций на предстоящее столетие, а затем выбирают «лучший» прогноз увеличения температуры. Когда ученый предсказывает повышение на два градуса по Цельсию, он просто называет то число, в котором он уверен: повышение будет как минимум на два градуса.
На самом деле рост температуры может быть гораздо выше.
Так как я не ученый, я занимаюсь своим собственным моделированием. Я прокручиваю в своем мозгу различные сценарии будущего, учитываю ограничения человеческой психологии и политической реальности, отмечаю неуклонный рост глобального потребления энергии (до настоящего времени экономия углеродного топлива, которую обеспечила возобновляемая энергетика, ввиду увеличения потребительского спроса не привела к снижению выбросов СО2 в атмосферу), и просчитываю сценарии, при которых коллективные действия людей могут предотвратить катастрофу. Сценарии, которые я строю основываются на определенных необходимых условиях.
Первым необходимым условием является то, что каждая из крупнейших в мире стран, сильнее всего загрязняющих атмосферу, введет драконовские меры по снижению выбросов, закроет большую часть своей энергетической и транспортной инфраструктуры и полностью перестроит свою экономику без использования ископаемого топлива. Согласно недавней статье в журнале «Nature», выбросы углекислого газа, в случае если они продолжатся без изменений вскоре превысят допустимый уровень выбросов – и эти дополнительные гигатонны углерода могут привести к катастрофе. (Эта оценка не включает в себя тысячи новых энергетических и транспортных проектов, уже запланированных или находящихся в стадии строительства.) Чтобы остаться в рамках допустимых норм выбросов, необходимо их сокращать не только в каких-то отдельно взятых странах, но и во всем мире. Никакого эффекта не будет если превратить Нью-Йорк в зеленый эко-город, если в то же самое время техасцы продолжат сжигать нефтепродукты и кататься на крутых джипах.
Действия, предпринимаемые странами, также должны быть рациональными. Необходимо потратить огромные суммы государственных денег эффективно, не разбазаривая их попусту. Здесь уместно было бы вспомнить кафкианский закон Евросоюза о биотопливе, который стал причиной ускорения вырубки лесов в Индонезии под плантации пальмового масла, и американскую субсидию на этанол, которая, как оказалось, принесла пользу только фермерам кукурузы.
Наконец, подавляющее число людей, в том числе и миллионы ненавидящих правительство американцев, должны начать изменять привычный образ жизни. Они должны наконец осознать реальность изменения климата и принять необходимость (зачастую крайних) мер для борьбы с ним. Они не могут больше игнорировать новости, которые им не нравятся, считая их фальшивыми. Они должны забыть о национализме и классовых и расовых разногласиях. Им придется пожертвовать текущим образом жизни как ради населения далеких стран, так и ради будущего своих же собственных детей. Их должно пугать аномально жаркое лето и все более часто происходящие стихийные бедствия. Вот именно, они должны быть напуганы, вместо того, чтобы сидеть и привыкать к ураганам и аномальной жаре. Каждый день они должны думать о смерти, вместо того чтобы думать о том, что поесть на обед.
Назовите меня пессимистом или назовите меня гуманистом, но я не вижу, чтобы человеческая природа кардинально изменилась в ближайшее время. Я могу запустить десять тысяч сценариев, и ни в одном из них я не вижу, что цель может быть достигнута.
Судя по недавним опросам общественного мнения, которые показывают, что большинство американцев (многие из них республиканцы) пессимистично относятся к будущему планеты, а также к успеху леденящей душу книги «Необитаемая Земля» Дэвида Уоллес-Уэллса, которая была выпущена год назад, я совсем не одинок в том, что пришел к такому выводу. Но, по-прежнему существует нежелание принимать такую точку зрения. Некоторые активисты-климатологи утверждают, что, если мы публично признаем, что проблема не может быть решена и апокалипсис неизбежен, это вообще оттолкнет людей от совершения каких-либо действий. Это кажется мне не только неверным расчетом, но и безрезультатным, учитывая, как мало мы прошли в этом направлении на сегодняшний день. Активисты, которые так поступают, напоминают мне религиозных лидеров, которые боятся, что если не обещать вечного спасения, то люди не станут себя хорошо вести. По моему опыту, неверующие любят своих соседей ничуть не меньше, чем верующие.
И поэтому мне интересно, что произойдет, если вместо отрицания реальности мы наконец наберемся храбрости и скажем себе всю правду.
Во-первых, даже если мы больше не можем надеяться на спасение от наступающей климатической катастрофы, существуют веские практические и этические доводы в пользу сокращения выбросов углекисловго газа в атмосферу. В долгосрочной перспективе, вероятно, не имеет значения, насколько сильно мы отклонились от предела потепления, равного двум градусам; как только точка невозврата будет пройдена, изменения на нашей планете станут необратимыми. В краткосрочной перспективе, однако, полумеры лучше, чем отсутствие мер. Сокращение выбросов углекислого газа смягчило бы последствия глобального потепления, и это бы немного отложило климатический апокалипсис. Самое страшное в изменении климата - это скорость, с которой оно происходит. Если коллективные действия приведут к всего лишь нескольким дополнительным годам относительной стабильности, это будет цель, которую действительно стоит преследовать.
На самом деле, нам стоило бы продолжать бороться с изменением климата, даже если бы это не имело никакого эффекта. Неспособность сохранить ограниченный ресурс при наличии возможности его сохранения – не самая умная идея. Мы не должны без необходимости выбрасывать СО2 в атмосферу, когда мы очень хорошо знаем, к каким последствиям приводят выбросы углекислого газа.
Хотя действия одного человека и не влияют на климат, это не значит, что они лишены смысла.
У каждого из нас есть этический выбор. Во время протестантской Реформации, когда понятие «последние времена» было просто абстрактной идеей, а не ужасно конкретной вещью, которым оно является сегодня, ключевой вопрос заключался в том, следует ли вам совершать добрые дела, потому что это приведет вас на небеса, или вам следует выполнять их просто потому что они хороши сами по себе. Я могу уважать планету и заботиться о людях, с которыми я делюсь ею, не веря, что она спасет меня.
Более того, ложная надежда на спасение может быть и крайне опасной. Если вы продолжаете верить в то, что катастрофу можно предотвратить, вы берете на себя обязательство решить проблему, настолько огромную, что ее просто бывает сложно даже понять. Одним из результатов такого подхода является своего рода самоуспокоенность: голосуя за зеленых кандидатов, приезжая на велосипеде на работу, избегая авиаперелетов, вы можете почувствовать, что сделали все, что могли, и это все, что стоило делать. Необходимо принимать во внимание тот факт, что, если вы осознаете реальность того, что планета скоро перегреется до угрожающей цивилизации температур, вам нужно будет сделать гораздо больше.
Наши ресурсы не бесконечны. Даже если мы вкладываем большую часть из них в самую отодвинутую по срокам перспективу, сокращая выбросы углекислого газа в надежде на то, что это нас спасет, неразумно вкладывать все имеющиеся ресурсы. Каждый миллиард долларов, потраченных на высокоскоростные поезда, которые могут подходить или не подходить для США, - это миллиард, не использованный для подготовки к стихийным бедствиям, не истраченный для оказания помощи странам, пострадавшим от ураганов или наводнений. Необходимо учитывать, что каждый мегапроект по возобновляемым источникам энергии, разрушающий живую экосистему, - развитие «зеленой» энергетики, то, что происходит в настоящее время в национальных парках Кении, гигантские гидроэнергетические проекты в Бразилии, строительство солнечных ферм на открытых пространствах, а не в населенных пунктах, разрушает устойчивость природного мира, и так изо всех сил борющегося за свою жизнь. Истощение почвы и воды, чрезмерное использование пестицидов, загрязнение океана требуют наших коллективных усилий, и, в отличие от проблемы избыточного уровня углекислого газа в атмосфере, мы в состоянии решить эти проблемы. Многие низкотехнологичные природоохранные мероприятия (восстановление лесов, сохранение лугов, потребление меньшего количества мяса) могут сократить наш углеродный след так же эффективно, как и масштабные промышленные проэкты.
Всеобщая война с изменением климата имела смысл только до тех пор, пока ее можно было выиграть. Как только мы признаем, что мы ее проиграли, большее значение приобретают другие виды действий. Подготовка к пожарам, наводнениям и беженцам является прямым примером. Но надвигающаяся катастрофа усиливает безотлагательность практически любых действий по улучшению мира. Во времена нарастающего хаоса люди обращаются к насилию, а не ищут защиты у закона, и наша лучшая защита от такого рода антиутопии - поддерживать работающие механизмы демократического общества, обеспечивать работу правовых систем. В этом отношении любое движение к более справедливому гражданскому обществу может теперь рассматриваться как значимая климатическая акция. Обеспечение честных выборов - это климатическая акция. Борьба с крайним неравенством распределения богатства - это климатическая акция. Отказ от постов, пропагандирующих ненависть в социальных сетях - это климатическое действие. Внедрение гуманной иммиграционной политики, пропаганда расового и гендерного равенства, поощрение уважения к законам и их соблюдению, поддержка свободной и независимой прессы, отказ от владения огнестрельным оружием (речь идет о США - прим. переводчика) - все это значимые климатические действия. Чтобы выдержать возрастающие температуры, каждая система, будь то в мире природы или в мире людей, должна быть максимально сильной и здоровой, насколько возможно.
И тут возникает вопрос надежды. Если ваша надежда на будущее зависит от дико оптимистичного сценария, что вы будете делать через десять лет, когда такой сценарий станет неосуществимым даже в теории? Положитесь на милость божию? Если провести параллель с советами специалистов по финансовому планированию, я мог бы предложить более сбалансированный портфель надежд, некоторые из которых являются долгосрочными, но большинство из которых крайне ограничены во времени. Хорошо начать бороться с агрессивной человеческой природой, в надежде смягчить наихудшее из того, что грядет, но также важно сражаться и в меньших, более локальных битвах, в которых у вас есть реальная надежда на победу. Продолжайте делать правильные, хорошие вещи для планеты, да, но также продолжайте пытаться спасти то, что вы любите конкретно - сообщество, учреждение, кусочек леса, пруд, который попал в беду и с энтузиазмом относитесь к своим маленьким успехам.
Любое добро, которое вы сейчас делаете, возможно, не является защитой от пылающего будущего, но по-настоящему значимым является то, что сегодня это хорошо.
Пока у вас есть что и кого любить, у вас есть и на что надеяться.
В Санта-Крус, где я живу, есть организация, которая называется «Садоводство для бездомных». На небольшой ферме в западном конце города она предлагает работу, обучение, поддержку бездомным жителям города. Этот проект не может решить проблему бездомности, но он меняет жизнь одного человека за другим на протяжении вот уже почти тридцати лет. Ферма частично самоокупается, продавая органические продукты, вносит свой посильный вклад в то, что мы думаем о нуждающихся людях, о земле, от которой мы зависим, и о мире природы вокруг нас.
Может наступить время, и оно может наступить гораздо раньше, чем нам бы этого хотелось, когда система глобализированного сельского хозяйства рухнет, а количество бездомных станет больше, чем людей, у которых есть крыша над головой. На этом этапе слова «традиционное местное сельское хозяйство» и «сильные местные общины» перестанут быть просто модными словами. Доброта к соседям, уважение к земле, забота о здоровой почве, мудрое водопользование, забота о пчелах будут иметь крайне важное значение как в кризисе, так и в любом обществе, пережившем его. Проект «Садоводство для бездомных» дает мне надежду на то, что будущее, хотя и, несомненно, будет хуже, чем настоящее, в некоторых отношениях может быть и лучше. Больше всего, тем не менее, это дает мне надежду на сегодня.
Перевод: Aum.News
